Гуляя по улочкам старого Львова,
Искал среди них я забытое слово,
Себя, что был раньше
свежей и моложе,
С неогрубевшей и тонкою кожей,
Того, что нечужд был любви, соучастья,
Сочувствия, может быть, даже и счастья.
Гуляя по улочкам старого Львова,
Я всё вспоминал украинскую мову,
О том, как зубрил её денно и ношно
Под гиканье улиц от вольницы пошлых,
Но так и не вызубрил, бросил, уехал,
Мне так и не стал этот город утехой.
Гуляя по улицам старого Львова,
Я зерна пытался извлечь из половы,
Я в старые зданья смотрел, словно в лица,
Когда-то я смог в этот город влюбиться.
Я в городе этом когда-то стал лишним,
Он, может, за годы разлуки стал ближе?
Гуляя по улицам старого Львова,
Я в жизни своей обнаружил основу.
Меня выводили под руки евреи,
Христиан по традиции не жалея,
Меня изгоняли христиане из церкви
И звезды над городом в небе померкли.
Гуляя по улицам воспоминаний,
Искал я следы от былых в нём названий.
Я в городе этом учился молиться:
Нора есть для зверя, гнездо есть для птицы,
А Сын человеческий есть лишь для лова.
Гулял я по улицам старого Львова...
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Поэзия : 3) Жизнь за завесой (2002 г.) - Сергей Дегтярь Я писал стихи, а они были всего лишь на бумаге. Все мои знаки внимания были просто сознательно ею проигнорированы. Плитку шоколада она не захотела взять, сославшись на запрет в рационе питания, а моё участие в евангелизациях не приносило мне никаких плодов. Некоторые люди смотрели на нас (евангелистов) как на зомбированных церковью людей. Они жили другой жизнью от нас и им не интересны были одиночные странствующие проповедники.
Ирина Григорьева была особенной. Меня удивляли её настойчивые позиции в занимаемом служении евангелизации. Я понимал, что она самый удивительный человек и в то же время хотел, чтобы она была просто самой обыкновенной девушкой. Меня разделяла с ней служебная завеса. Она была поглощена своим служением, а я только искал как себя применить в жизни и церкви. Я понимал, что нужно служить Богу не только соответственно, не развлекаясь, но и видел, что она недоступна для меня. Поэтому в этом стихе я звал её приоткрыть завесу и снять покрывало. Я хотел, чтобы она увидела меня с моими чувствами по отношению к ней и пытался запечатлеть состояние моего к ней сердечного речевого диалога, выраженного на бумаге. Но, достучатся к ней мне всё никак не удавалось.
